Автор: Глория, 08 Авг 2012

                                 Дорогие друзья!

Несмотря на занятость и жару мы снова вместе! И это здорово!
Располагайтесь поудобнее, здесь прохладно — включен био-кондиционер. Все — для вас.
 Сегодня я хочу угостить вас очень полезным, чрезвычайно вкусным и низкокалорийным ягодным коктелем,  приготовленным моим дорогим  шеф-поваром.

И, конечно, мы продолжим нашу с вами тему — Поговорим о любви!

«Слишком горячая и пылкая любовь нагоняет на нас, в конце концов, скуку и вредна точно так же, как слишком вкусная пища для желудка», — писал Овидий (Полное имя: Публий Овидий Назон) – римский поэт более всего прославившийся любовными элегиями и двумя поэмами — «Метаморфозы» и «Искусство любви». Годы жизни: 43 год до н. э. — 17 год н. э. Овидий оказал огромное влияние на европейскую литературу, в том числе на А.С. Пушкина.

Сам А.С. Пушкин в своем творчестве много стихотворений посвятил этому удивительному чувству — любви. Вот, одно из них:

ЖЕЛАНИЕ
Я слезы лью; мне слезы утешенье;
И я молчу; не слышен ропот мой,
Моя душа, объятая тоской,
В ней горькое находит наслажденье.
О жизни сон! Лети, не жаль тебя,
Исчезни в тьме, пустое привиденье;
Мне дорого любви моей мученье,
Пускай умру, но пусть умру любя! 

 Любовь… Страсть, которая испепеляет, сжигает тело, душу и разум… И нет сил противостоять ей. Но какую цену приходится нередко платить за эту жестокую,  всепоглощающую страсть? Ответ у каждого из нас свой.

Предлагаю вашему вниманию продолжение авторского рассказа:

Судьбы капризной перехлёсты.

Ей повезло, так как муж еще не вернулся с работы. В квартире царила тишина и спокойствие. Поэтому она быстро скинула с себя одежду, пропахшую чужим парфюмом, и забралась под горячий душ, и долго мылась, словно смывая следы измены. Вот именно, измены. Она сегодня изменила своему мужу в первый раз за тринадцать лет брака, правда, не столь удачного.

За последние годы они стали чужими друг другу. Часто ссорились, проводили время в разных комнатах, перестали вместе ходить в гости. Даже ранее любимые совместные вечерние променады и те как-то незаметно прекратились. Прежние чувства угасли, осталась привязанность, да взаимные супружеские обязательства. А так, каждый жил своей жизнью, они даже спали нередко порознь.

Может, все это произошло потому, что не было детей, а может, так было суждено.

В эту ночь Алёна никак не могла заснуть, не помогало даже снотворное. Она ворочалась с боку на бок до тех пор, пока муж недовольно заявил:

-Ты будешь спать или нет? Надоела уже твоя возня.

Тогда она молча забрала одеяло и подушку и удалилась в зал.

О чем думает уже не столь молодая женщина, встретив на своем жизненном пути молодого успешного мужчину и к тому же очень опытного в любви?

О рано ушедшей молодости, о несбывшихся надеждах, о поломанной судьбе и о том, что ей никогда уже не будет тридцати пяти, хотя бы тридцати пяти?!  Все хорошее и светлое позади, остались воспоминания и бесконечные будни. А праздника нет. Вернее,  не было. До сегодняшнего дня.  — Господи, благодарю тебя за то, что ты подарил мне эти чудесные мгновения в моей безрадостной неинтересной жизни! Пусть один раз, пусть всего несколько минут. Но они были -эти счастливые минуты.

И тут вдруг Алёну пронзила совершенно другая мысль: как же теперь она придет к нему на прием и будет у него лечиться, словно ничего не произошло? Кстати, когда ей назначено?

Ведь она даже и не спросила администратора. Правда, та сунула ей в руку талончик на следующее посещение.

Любопытство взяло верх, и Алёна, быстро соскочив с постели, стала вытряхивать все из своей сумочки на постель.  Вот и злополучный талончик. — Так-так. Боже, это же завтра! То есть, уже сегодня, в субботу. — Ее бросило в жар, потом зазнобило. Сердце, казалось,  остановилось, к горлу подступило удушье. — Нет, не поеду, ни за что! Никогда! Запишусь к другому врачу. О, только не это!

Какой уж тут сон. До утра она не сомкнула глаз, так что пришлось приступать к реанимационным мерам: чайная заварка на веки, очищающая маска, питательный крем.

Алёна так и не решила: ехать в клинику или нет.

Времени оставалось в обрез, надо было что-то срочно делать. Больше всего она боялась его равнодушного взгляда, того, как он будет относиться к ней после вчерашнего.

И именно этот страх заставил ее отказаться от поездки. Алёна позвонила администратору и, сославшись на болезнь, отменила прием.

У мужа оказалась срочная командировка на три дня, так что он ничего не заподозрил в ее хаотичном поведении.

А она металась по квартире, как зверь в клетке. Из комнаты в комнату. И все смотрела на часы. Вот уже 14-00  — время ее приема, 14-10, 14-15,  в эту минуту зазвонил ее сотовый.

Номер абонента высветился незнакомый, и у нее похолодели руки. Тем не менее, она ответила:

— Да, я слушаю.

— Алёна?  — мужской голос.

– (Его?). — Да.

— Здравствуй. Ты не приехала, что-то случилось?

— Я плохо себя чувствую, извините.

— Ты одна?

— Да.

-И долго будешь одна?

-Да.

-Я сейчас приеду.

— (О, нет!  Только  не это). — Это невозможно.

— Почему?

— Долго объяснять.

— Хорошо, тогда приезжай ты. Я тебя встречу. Договорились?

Так начались их короткие, сумасшедшие встречи.  Одна съемная квартира сменяла другую, номера в гостиницах, рестораны, кафе. Выручало то, что ее муж постоянно находился в разъездах.

Стоило им даже случайно прикоснуться друг к другу, как желание забивало все остальное.  И ничто, и никто не был им нужен,  кроме них самих и широкой кровати с чистыми простынями.

Это было наваждение, неподвластное разуму.  Страсть,  которая убивала все остальные чувства. Забывалось прошлое и настоящее, не хотелось думать и о будущем.

И они оба буквально растворялись в этой сжигающей душу и тело неутолимой страсти. Вновь и вновь. Каждую встречу.

Его руки.  Такие нежные,  теплые,  мягкие. Прикосновения губ. Сначала осторожные, затем все смелее, чувственнее.  Поцелуи обжигали, будоражили кровь, сводили с ума. Как и его бесконечные, утонченные ласки.

Котов дарил ей красивое дорогое белье. И сам, играя, раздевал ее медленно и умело. Как в кино. Как в мечтах.  Как в чьей-то красивой жизни. Как в сказке.

Но, ведь и у сказки, какой бы длинной она ни была, все равно оказывается конец. И они оба знали об этом. Но не хотели понимать и принимать данное обстоятельство. Пока. Какое-то время. Но оно прошло. Настал извечный момент принятия решения. И они оба оказались совершенно не готовы к этому. Горькая правда была неприятна и не к месту. Но она была. И с этим пришлось считаться.

У Котова серьезно заболела дочь Маша, 6-ти лет. Девочку постоянно обследовали, переводили из одной клиники в другую, пока не поставили страшный диагноз – лейкемия.

В этот период  они с Котовым почти не виделись, общались по мобильному телефону. Иногда каждый день.

Алёна понимала, как ему больно и тяжело, и старалась хотя бы морально поддержать его.  Если бы в ее силах было спасти Машку, она сделала бы все возможное.

Чувство вины появилось сразу, как только она узнала о болезни его дочери.

Может, Бог наказал Котова за эту дикую, неудержимую страсть к чужой женщине, за эту греховную связь?

Ведь, Котов тоже, она знала, чувствовал себя виновным.

И,  все же, как бы ни складывались обстоятельства, она ловила себя на мысли, что хочет видеть его, чувствовать его руки и губы на своем теле, слышать его низкий приятный голос и долго и мучительно умирать от наслаждения —  каждый раз.

Ночами она до боли кусала губы от бессилия что-либо предпринять (чтобы он был с ней сейчас, сию минуту).  Страсть и желание буквально душили ее, испепеляя все внутри.

Алёна худела, стала безразличной ко всему.  Машинально ходила на работу, что-то там делала. Возвращалась домой, также машинально занималась домашними делами, необходимыми и только. Зомби. Да, она превратилась в робота. Но это днем. А ночью ее терзали совсем другие мысли и чувства. От этого можно было сойти с ума.

продолжение следует 

С уважением,

Глория Рэй

До новых встреч!

 

 

Рубрики: Встречи в литературной гостиной
Метки: Рассказы о любви